— Я, как и Гегель, считаю, что есть мировой разум, верю в то, что мы во вселенной не одни и в то, что наши слова есть не что иное как наши будущие дела. Если ты думаешь только о плохом – такой и будет твоя жизнь, твои дела. Если ты человек позитивный и надеешься на лучшее – и будет все хорошо. Я в этом убеждена.

Родилась Фаина Ивановна в Нижнеингашском районе. Она всегда очень много читала. Еще учась в школе, прочла почти всю французскую классику. И особенным для нее автором был Эмиль Золя с его циклом «Ругон-Маккары». Упиваясь романами, Фаина подчеркивала в книгах имена людей, названия городов. Еще не думая, что станет историком, девушка по романам Золя уже хорошо знала историю Франции. Особенно ей полюбились романы «Лувр» и «Париж».

— Я по книге представляла себе залы Лувра. В те годы еще телевизоров не было, нигде нельзя было увидеть Париж во всем его великолепии – только книги да скудные фотографии. Кстати, этот город раньше назывался Лютеция. Основан он был римлянами, поэтому Париж и Рим чем-то схожи – оба они стоят на семи холмах. Мне тогда еще Франция запала в душу. Сейчас  не понимаю, как я, девочка из сельской местности, позже студентка пединститута в провинциальном городке, который нельзя сравнить не то что с Москвой, но и с Новосибирском, могла мечтать о Париже? Я и языка-то этой страны никогда не знала, учила только немецкий.

И, тем не менее, зная, что мечта вряд ли осуществима, ведь в СССР мало кому светили заграничные поездки, Фаина Ивановна продолжала мечтать.

— Проработав 40 лет учителем истории, я страстно любила и люблю свою профессию. Для меня всегда были важны исторические места. Но одно дело прочитать про что-то, увидеть по телевизору или в Интернете, другое дело – быть в том месте, видеть своими глазами. Поэтому материальная сторона в моей жизни не стояла на первом плане, я абсолютно не зацикливаюсь, если у меня в доме нет какой-то вещи, но я могу все деньги потратить на расширение кругозора, на поездку в какой-нибудь город с большим культурным наследием. Я много ездила по России, но впервые смогла себе позволить заграничную поездку в 1979 году.

Первой страной, которую посетила Фаина Ивановна, была Венгрия. «Меня очень поразила эта страна, я представляла себе ее другой, ведь в учебниках было написано одно, а видела я совсем другое: частный рынок, сеть ночных клубов «Максим», где свободно показывали стриптиз; забастовки. Когда мы туда приехали, как раз бастовали работники аэропорта, – вспоминает учитель истории. — В 1981 году была поездка в Чехословакию. Изначально планировалось с этим туром посетить и Польшу, но именно тогда там активизировалось движение «Солидарность», и въезд в страну закрыли. Поэтому на ознакомление с Чехословакией было отведено 20 дней, за это время мы «избороздили» всю страну.

В советские времена Фаина Ивановна, как и многие другие, побывала в Болгарии – в те годы эта поездка была доступна практически всем. Потом уже была Румыния – одна из самых бедных стран Европы.

Настали тяжелые 90-е, и в поездках бывать уже не приходилось. И только в 2000-х годах Фаина Ивановна продолжила путешествовать по Европе.

УВИДЕТЬ ПАРИЖ  –

И МЕЧТАТЬ

О НОВОЙ ВСТРЕЧЕ

— Дочь у меня часто спрашивала: «Мама, о чем ты мечтаешь?» Я всегда ей говорила: «О Париже». И вот она, зная мою мечту, в 2005 году купила мне двенадцатидневную путевку, называлась она «Окно в Париж». Сначала мы посетили Варшаву, а потом были в трех городах Германии. В столице я посмотрела на остатки Берлинской стены, побывала в знаменитом Трептов-парке. И что меня особенно поразило: в Берлине свободное посещение городской администрации. Туда может зайти любой человек, там нет охранников, и никто не попросит пропуск. Я об этом читала, но когда мы оказались на Александрплац, я до последнего не верила. Но, действительно, пройтись по коридорам городской ратуши можно кому угодно.

— Потом нас повезли в Гамбург – оттуда у меня тоже незабываемые впечатления. Была я у памятника и в музее Бисмарка. Общалась с горожанами, хотя мой немецкий оставляет желать лучшего, но основными глаголами я владею. Входил в наш маршрут и город Бремен.

И уже после Германии Фаина Ивановна отправилась навстречу своей мечте – в Париж. 4 ночи и 5 дней пролетели практически без сна и покоя. Нельзя было пропустить ничего, хотелось посетить все возможные экскурсии, ведь кто знает, представится ли еще когда-нибудь шанс.

— Я хотела постоять на площади Бастилия – я была там, хотела увидеть могилу Наполеона – я была у гробницы Наполеона. Мечтала походить по Версальскому парку, который скопировал Петр I, построив Петергоф, и, когда я была там, видела эту мощь, величие, силу, поняла, что Петергоф против Версаля – это бледная копия. Видела апартаменты королевы Франции – Марии-Антуанетты, которая была обезглавлена на площади во время Великой Французской революции. Видела ее туфли, меню и т.д. Я хотела посмотреть камеру-одиночку в замке Консьержери, где она находилась в заключении, – я пошла туда. И в Лувре была, видела «Джоконду», правда у этой картины долго стоять нельзя, не более пяти минут, после этого тебя культурно выпроваживают. Вообще в «Лувр» надо ходить целый год, чтобы все рассмотреть, обо всем узнать. Я мечтала побыть в Нотр-Дам де Пари, с которым многие знакомы благодаря «Собору Парижской Богоматери» Гюго. И вот, стою я там, и мне кажется, что где-то здесь должны быть и Квазимодо, и Эсмеральда. И, конечно, я побывала на высочайшей точке Парижа – на 130-метровом холме Монмартр. Там с удивлением узнала, что название «бистро» произошло от русских казаков, которые в 1815 году размещались казармами на Монмартре и часто кричали обслуживающему персоналу: «Быстро, быстро, быстро, быстро».

— Из всех столиц государств, которые я посетила, я снова и снова хочу побывать в Париже, и только там. Мне нравится, что у французев и русских много общего.

Следующими по маршруту этого тура были столица Нидерландов – Амстердам, столица Бельгии – Брюссель.

— Везде я фотографируюсь, особенно у символов городов. В Брюсселе – это фонтан «Писающий мальчик», в Голландии – плантации тюльпанов. Потом мы на пароме переехали в Стокгольм. Плыли мы ночью, это был август, и такая бархатная ночь, что казалось, низко нависшие звезды можно рукой достать. Этого нельзя забыть! На пароме было три палубы и везде играла музыка. Там не надо знать языка и мужчину, который танцует с тобой. Только улыбки! Культура на высшем уровне! Никто не грубит, не наступает на ноги, не толкает.

После Швеции Фаина Ивановна поехала в Финляндию, в Хельсинки, там встретилась с подругой.

МЕНЯЮЩИЙСЯ

МИР

Понятно, что все эти поездки сельскому учителю не по карману. Отдав педагогическому труду 40 лет, Фаина Ивановна ушла назаслуженный отдых. Но на этом ее путешествия не прекратились. Все путевки ей приобретают дочь с зятем, которые живут в Швеции и могут позволить любимой маме и теще наслаждаться жизнью.

В ушедшем году ее зять Ричард устроил ей десятидневную поездку в Чехию.

— В этот раз я ездила не как туристка. Ведь туристов привезли, показали, рассказали, туда-сюда повернули голову, и на все экскурсии определенное время, которого лично мне всегда не хватало. Теперь же была поездка по приглашению. А значит, полная свобода: куда хочу, туда и иду, сколько хочу, столько и пробуду около памятника, с кем хочу, с тем и говорю, – продолжает Фаина Ивановна. — В Чехии я была более 20 лет назад и, приехав в этот раз туда вновь, я пошла по знакомым уже местам, чтобы посмотреть, что за эти годы изменилось. В годы перестройки я была на Вацлавской площади, тогда нам показывали, как чехи дорожат дружбой с СССР, памятью об освобождении от фашистской угрозы. Меня тогда в Праге поразило кладбище наших солдат, а в этом году я заметила, что чехи уже не помнят 1945 год, но помнят 1968 – ввод советских войск. И вот, значит, вижу на этой площади две плиты, на которых одна дата смерти – февраль 1969 года. Это памятники двум студентам, которые сожгли себя в знак протеста против ввода советских войск в Прагу, и стоят эти плиты в центре чешской столицы, как дань уважения героизму этих парней. А памятник борцам с фашизмом очень скромный и вдалеке, что меня, скажем так, резануло. Да и у чехов изменились представления о России и россиянах, хоть некоторые и говорят по-русски, но с нами на нашем языке они общаться не хотят. Чувствуется отчужденность, которой не было, когда я была там в первый раз.

После Чехии мы брали экскурсию в Дрезден, так что я видела «Сикстинскую мадонну». Потом я на три дня с дочкой и ее мужем улетела в Австрию, была в Вене, в замке Хоффбург и видела все апартаменты красавицы Сисси – Елизаветы Баварской. Поскольку я изучаю биографию Наполеона, знаю о нем многое, и, естественно, знаю о его второй жене – австрийской принцессе Марии-Луизе, видела я и посмертную маску сына Марии-Луизы и Наполеона. Ну и, конечно, любовалось портретом Марии-Терезии, о которой я тоже очень много читала. Потом мы были в Дании и снова в Австрии, посетили Зальцбург, были в доме-музее, где родился Моцарт.

В этот же год я заезжала в Стокгольм, там встретилась с учительницей, которая 19 лет преподавала английский язык в Богучанах и теперь живет в Швеции. Потом я вновь поехала в Хельсинки, а оттуда уже отправилась в Петербург. Мое путешествие продлилось почти два месяца.

ШВЕДСКИЙ

СОЦИАЛИЗМ

Если говорить о быте европейцев, их менталитете, я расскажу об этом на примере шведов. Я там провела очень много времени. Моя дочь живет в шведском городе Мальмё. Достопримечательность Мальмё – Эресуннский мост, который соединяет Копенгаген и Мальмё, расположенные на берегах Балтийского моря. За все время, что я там была, мы три раза съездили в Копенгаген, потому что оттуда до Мальмё всего 8 км. Живущие в Мальмё работают в Копенгагене, и наоборот.

— Я объездила всю южную часть Швеции. Моя дочь была занята своими делами, а зять на работе, поэтому ездила я везде одна. Ричард на бумажке мне по-шведски написал текст: «Извините, я говорю только по-русски. Позвоните по телефону…» и дал мне телефон. Так я с этим документом поехала в культурный центр. Где можно фотографировать – я задерживалась, меня же никто не торопил в автобус, сколько хочу – столько и хожу. Подходит ко мне молодой человек и что-то говорит. Я ему сразу дала бумажку и телефон. Он с моим зятем переговорил, и Ричард мне перевел его слова, что музей через 10 минут закрывается, пора на выход. Я вышла из музея, села в автобус, как меня и проинструктировали. Однажды уехала не туда, звоню Ричарду, он по описанию того, что меня окружает, сказал мне мои дальнейшие действия. Очень тяжело, когда совсем не знаешь языка, это такой барьер, что ты чувствуешь себя глухим и немым. Мне говорят по-шведски: «Извините», а я молвлю только одно: «Ноу-ноу».

— Что в этой стране меня особенно удивило: там, как и во многих других европейских странах, нет пробок. Казалось бы, в старинных городах, особенно в Праге, такие узкие улочки, но как они там организуют движение! Ну нет там пробок. В Швеции, между прочим, как и в Австрии, передвигаются в основном на велосипедах. Там государство предоставляет такие социальные гарантии, что человек может не заботиться о приобретении жилья, к примеру. Как вы думаете, 40-60 % подоходный налог с состоятельных людей! Я даже записала размер налога на автотранспорт – 7000 евро в год. Поэтому у большинства шведов личного автотранспорта нет. Хотя уровень жизни у них очень высокий.

И в Швеции, и в Чехии, когда тебя обеспечивают социальным жильем либо ты его покупаешь, обязательно обращают внимание, какой у тебя возраст и какие соседи. Людям пожилого возраста стремятся предложить квартиру, где рядом живет медицинский работник. Человек там – главное, основное, все для него. Чиновников не видно, не слышно.

Если ты передвигаешься на велосипеде и приезжаешь на нем на работу, то в Швеции тебе идет за это существенная доплата: потому что ты бережешь экологию и заботишься о собственном здоровье. Все автобусы там чистейшие, водители всегда в свежих голубых рубашках, и никогда автобус не тронется с места, если хотя бы один пассажир стоит. Передвигаться стоя строго запрещено! В метро вагоны обозначены, где можно садиться с собакой, в каких вагонах есть место для курения – и только в специальных местах можно курить. То есть, такие вот мелочи делают жизнь очень комфортной.

Шведы помешаны на экологически чистых продуктах. Не видела я там никаких окорочков – это пища для бедных. Особенно меня поразили рынки. Рыбный рынок открывается в 4 утра, вот только привезли свежий улов и тут же, на берегу Балтийского моря, продают. В 8 часов утра этого же дня рынок уже закрывается. Если что-то не успели продать, то к закрытию приезжают торговые представители и скупают остатки за 1-2 кроны – все это уже не считается свежим и идет только на консервирование. Вчерашнюю рыбу уже никто продавать не имеет права. Есть такие рынки, где продается клубника, грибы лисички и все растительного происхождения. Этот рынок работает только до обеда. Если лисички в магазине будут стоить 70 крон, то на рынке килограмм можно приобрести за 20 крон. И там такая же схема: если до обеда не успели все продать, то приезжают представители санитарной инспекции и все изымают, а потом утилизируют. Многие экономящие люди либо не очень состоятельные приходят к этому времени и скупают все за бесценок или им отдают продукты бесплатно. Никто не вывезет с рынка непроданные помидоры или грибы. Стоит отметить, что состоятельный швед никогда не будет есть продукты с рынка, только из супермаркета!

Для этой нации очень важен отдых. Они могут себе позволить 2-4 раза в год выехать к Индийскому или Тихому океану и в хорошо обустроенные курортные места. Спорт у них на первом месте. Отсюда – совершенно другой темп жизни: они постоянно бегают, обливаются, закаляются, на велосипедах ездят, ну, не видела я шведов с большим животом, обрюзгших. Они, как и их предки – викинги. Правда, женщины там мужеподобные и в семье играют ведущую роль. Жены так покрикивают на своих мужей, что диву даешься. В субботу и воскресенье мужчины сидят с детьми, даже с грудными – там так заведено, что женщина в эти дни отдыхает, идет в кафе, бар, клуб или еще куда-нибудь. И в декретном отпуске чаще всего сидят мужчины. И среди детей я заметила, что девчонки указывают мальчишками: «Прыгай! Иди! Быстро! Стой!». Женщина в семье – командир, она – главная! Мужчине отведена роль добытчика, он приносит в семью деньги, хотя женщины тоже работают.

Часто я там видела девушек в татуировках и не могла от них отвести глаз. На меня, наверное, смотрели с удивлением, потому что там наносить татуировки – в порядке вещей. У них всегда было это в моде, это традиция тянется с древности. Представьте, идет молодая девушка: на одной ноге черный кед и зеленые шнурки, на другой – красный кед и белые шнурки. Одна половина головы фиолетовая, другая выбрита – и никого это не удивляет. Летом у них среди девушек был писк: абсолютно выбритая голова, а все темечко в татуировке. Мне даже кажется, что у них дети должны в татуировках рождаться.

Медицина там исключительно бесплатная. Но в аптеке даже аспирин не купишь без рецепта медработника. И, как ни странно, у них считается, что человек сам должен заботиться о своем здоровье и только в крайних случаях вызывать на дом врача.

Как бы это обидно ни звучало, но абсолютное большинство русских, проживающих в Швеции – это официанты, охранники, сиделки, помощники повара, разносчики почты, водители, таксисты – не более того. Поэтому многие наши соотечественники предпочитают сидеть на пособии.

Про цены... Надо сказать, что верна фраза: «Цены в России европейские», но стоит учитывать, что в Европе и зарплаты соответствующие. У нас большой разрыв между богатством и бедностью, что сильно бросается в глаза, там же этого не видно.

На ваш вопрос насчет планов и желаний, пожалуй, скажу: мечтаю съездить в Иерусалим, в Китай – да я много куда еще хочу. У меня однокурсник живет в Тель-Авиве, часто пишет письма, почти каждую субботу он мне звонит. Присылает русские газеты, там все, что его интересует – подчеркивает, пишет свое мнение. Он очень скучает по России, но переезжать сюда не хочет. А я, наоборот, из России никуда не уеду. Хоть и люблю я Европу и путешествия – любимое занятие, однако мое место здесь, в родной стране. Мой дом – Россия, с ее историей и менталитетом россиян.

А. РЯБОШТАН.

Фото из личного архива

Ф. И. Парфеновой.

(АП)