Ах ты, душа рыбацкая,

 неугомонная и вечно молодая!

Сколько запахов впитала ты в себя,

 сколько радостей пережила ты,

сколько прекрасного,

недоступного другим…         

 В.П.Астафьев.

Мой дед  Сибиряков Николай Алексеевич – старожил, родился и вырос на берегу сибирской реки Ангары. Он с гордостью называет себя сибиряком, ангарцем, потому что здесь ещё  мальчишкой нашёл своё место в жизни. Здесь его малая родина. Для деда слово Ангара звучит по-особенному, как хорошая музыка. Сколько с ней связано дорогих воспоминаний! Мой дед – увлечённый рыбак. Вместе с братьями (их в семье  было семеро) после сенокоса  тщательно готовились к большой рыбалке.

– Почему большая рыбалка? – интересуюсь у деда.

– Маленькая рыбалка – это на Ангаре, а вот подняться по таёжной речке  верст за сто – это уже большая, – поясняет он.

Почти каждый год  дед со своими братьями  мастерили новую деревянную лодку. Как рассказывает дедушка, она делалась по особой технологии. «Заранее готовили тонкие еловые тесины. Судёнышко получалось довольно лёгкое и ходкое, по всем правилам судостроения, что немаловажно в походах по таёжным рекам, где приходилось иногда волоком тащить лодку через сухие пороги», – вспоминает дед.

А как прекрасно он знает  тайгу и Ангару со всеми её притоками. «О красоте сибирских речушек можно говорить без конца, – задумчиво рассуждает дедушка. – Поднимаясь вверх на «Вихре», насмотришься таких красот…».

Оказывается, сколько необычных, красивых названий у этих маленьких речушек: Иркинеевка, Великанчик, Камешок,Чагашага, Нижняя Теря,Чегумей. Несколько раз ходил он на лодке вместе с братьями по Ангаре и её речушкам за сто километров. Вот там-то, по словам деда, и была рыбалка! Неторопливо рассказывает он, вспоминая дни нелёгкого похода:

– ... Длинные затяжные плёсы, глубокие и загадочные, разливались в ширину, будто озеро, сменялись узкими каналами, заросшими высокой травой, иногда такими узкими, что лодка касалась бортами берегов. Какая красота! Огромная отвесная скала, уходящая в бурлящую воду, вся расписана замысловатым рисунком, как будто какой-то великан-художник когда-то давно оставил свою графику. Места красивые здесь, нетронутая природа, девственные леса. Я диву давался, глядя вверх на  эти сказочные скалы, нависшие над водой, на вековые сосны, закрывавшие небо.

Затаив дыхание, слушаю рассказ  о том, как проходили они опасные пороги.

–…Уже издалека виден порог. Ходят огромные беляки, бьются о берег, выбрасывая пену. Входим в подпорожницу, а навстречу бурлящий, рокочущий поток круто поднимается в гору. Волны захлёстывают лодку, держим на гребень, чтобы не подставить борт. Кругом стоит такой рёв, что звук двигателя почти не слышен. Тридцатисильный мотор на полном газу едва справляется с течением. Проходим огромные камни, торчащие из воды. Ещё несколько минут напряжения – и всё закончилось. Не дай Бог было заглохнуть мотору, и всё могло бы закончиться плачевно, – улыбаясь, рассказывает дед. –   Дальше полчаса спокойного плавания, и устье Нижней Тери. Наша первая стоянка, наш первый ночлег. Надо успеть наловить на уху. Вот поплавок уходит под воду, подсекаю, и трепещется на крючке первый хариус, лиловый красавчик. Братья блеснили  ленка, ставили сети и жерлицы на щуку. Уже пылает костёр у палатки, и в котелке закипает уха. Все молчат, каждый думает  о чём-то своём.

Теперь, – с сожалением говорит он, – о такой рыбалке  можно только  вспоминать.

Слушая деда, я любовался им. Сколько же переплавал он по перекатам, сколько исходил таёжных троп!

«Ах ты, душа рыбацкая!» – так мог сказать и о моём дедушке, заядлом рыбаке,  наш писатель-земляк Виктор Петрович Астафьев.

Есть у меня мечта: пройти по горным речкам, спуститься по крутым шивёрам, чтобы, как говорит дед, увидеть самому эту живописную неповторимую красоту родной природы.

Александр Логинов,

выпускник

Пинчугской средней школы,

участник конкурса

школьных сочинений «А у нас…».