Юрий Параев в лесной отрасли трудится 26 лет. Начинал он свою трудовую деятельность с низов – лесником, потом уже работал мастером леса, главным механиком, директором Гремучинского филиала КГАУ «Краслес». И вот уже второй год Юрий Алексеевич в должности начальника пожарно-химической станции.

Вся жизнь Параева так или иначе связана с тайгой. В детстве – походы по грибы-ягоды, в юношестве – охота, в молодости и зрелости – бескрайние просторы, которые по долгу службы приходится охранять.

Хотя слово «приходится» здесь не совсем уместно. Ведь когда человек влюблен в свою работу, он не испытывает никакого принуждения и отсутствия свободы в своем деле. А свобода действий для мужчин всегда важна. Еще учась в школе, не дожидаясь ноябрьских каникул, Юра бежал в лес, к отцу. Десятки километров, на лыжах, для него не были препятствием – это как идти к заветной мечте. Мечтой же юного Юрия в те годы было добыть своего первого соболя, ведь в награду за это отец обещал выделить сотню настоящих патронов. И выделил, и охотился Юрий с наслаждением: далеко от дома, в тайге, один… Что лес – его стихия, он понял давно. И профессию выбрал соответствующую. Окончил технологический университет по специальности «Лесное хозяйство».

— В детстве я в детский сад не ходил – там ведь необходимо соблюдать режим, там определенный распорядок дня. Характер у меня не такой, чтобы жить по расписанию. Я никогда не смог бы работать водителем пассажирского автобуса, ездить по одному маршруту – меня это утомляет. Мне нравятся новые места, природа и, главное, не сидеть на месте.

В тайге же Юрий может жить безвылазно. Стезя его такая – защищать. И не только лес и зверей, а нас, людей, которые сами же кличут на себя беду, нарушая элементарные правила поведения в лесу. «Зря говорят, что лес повырубили. У нас пожары тайге приносят больший ущерб, чем лесозаготовители», – отмечает Юрий Алексеевич.

Наверное, многие помнят лето 1996 года, когда к поселкам подступал огонь. Дымом заволокло всю округу. До сих пор в памяти пожарных этот год, как страшный сон.

— То лето было очень засушливое, дождей практически не было. Сильно горела территория Гремучинского лесхоза. Пожары вплотную подходили к Ангарскому и Гремучему. Ситуация в поселках была крайне напряженная, люди были напуганы. В Ангарском сделали большую минполосу, всю технику, которая только могла двигаться, согнали к окраинам поселка. Так и отстояли от огня. Тогда только в Гремучинском лесничестве за сезон сгорело около 40 тысяч гектаров леса, а пожары были ведь по всему району!

Нынешнее лето опытный огнеборец расценивает тоже как непростое, за всю его практику это второй такой напряженный сезон. Первый пожар заявил о себе уже в апреле – загорелось в 4 километрах от Гремучего.

— В этом сезоне самый опасный и сложный пожар был в Бедобинском и Красногорьевском лесничествах. Там было три очага – и все среди сопок, когда они сошлись вместе – начался верховой пожар. А такой пожар, сами понимаете, тушить очень сложно. При ветре у него скорость сумасшедшая, за 15 минут этот пожар пролетал по 16 км. В Шиверском ЛЗУ сгорело около 15 тыс. гектаров леса, только пепел остался. Сгорели балки у людей, вещи. В целом обстановка была не из легких.

— Бывало такое, чтобы верховой пожар проходил совсем рядом?

— Конечно, и, знаете, ощущение не из приятных. Как-то едем мы, а впереди к дороге подходит верховой пожар, и обратного пути уже быть не может – надо обязательно проскочить. Я-то уже бывал в подобных ситуациях, представление имею и знаю, на что иду, а вот водителю как-то не понравилось мое предложение ехать дальше. Но деваться некуда, поехали. Ну и попали в эту зону – а там шум стоит страшенный, ветки летят, воздух раскаленный, в общем, кто не был – не знает. Вот и водитель, 20 лет назад бросивший курить, после этого случая вновь закурил. Это нормально: испытывать страх. Признак здоровой психики. Только здравомыслящие, уравновешенные люди могут работать пожарными – они не переступят грань дозволенного, не будут геройствовать по глупости.

В коллективе Юрия Алексеевича все, как на подбор: дисциплинированные, ответственные мужики – такие, в которых начальник уверен. Штат состоит из 18 человек – все они поделены на три группы, у каждой из которых специально обученный руководитель. Юрий Алексеевич же несет ответственность за всех. И когда одна из групп попала в эпицентр пожара, ему необходимо было принимать срочные меры. А что он мог сделать? Вызвать вертолет? Но и это было бессмысленно – видимость из-за задымленности нулевая. Оставалось ждать… Огнеборцы спаслись благодаря хорошей подготовке и выбрались из огня без посторонней помощи.

— Сегодня я на каждого члена своего коллектива могу положиться. Хотя было время, не могли остановить текучку. Увольнялись, увольняли, и, в первую очередь, это было связано с человеческим фактором. Кто, прибыв на первый пожар, из лесу бежал, но чаще проблема была в другом – сказывалось пристрастие местного населения к спиртному. Бывало, придет парень устраиваться, вроде бы всем хорош, но не пройдет и недели, как он загуляет. Таких мы не держим, – продолжает Юрий Алексеевич. — И, знаете, я пришел к неутешительному выводу: большинство из нынешней молодежи не способно к серьезному труду. Их никак нельзя сравнить с людьми, воспитанными в советские времена. У меня работают мужики, которым уже за шестьдесят – так вот они фору дадут любому 20-25-летнему парню. Поэтому средний возраст моего коллектива – 40-45 лет. И не я так захотел, так получилось.

Основная обязанность работников пожарно-химической станции – тушение лесных пожаров. Но и в осенне-весенний период коллектив продолжает трудиться в том же составе, и тоже в лесу. Выполняют лесохозяйственные, лесовосстановительные, лесопожарные и другие работы.

— Если раньше у нас была сезонная работа, то сейчас – круглогодичная, – добавляет Юрий Алексеевич.

Новый график работы вроде бы всем хорош, но только заядлому охотнику сейчас редко удается отвести душу, отдохнуть от суматошных дней, постоянных телефонных звонков, людской суеты и тому подобного. А это возможно только на охоте, в лесу, в таком лесу, где нет и не было пожаров, порубок, где природа сохранила свою первозданную красоту, ведь только там всегда царит особая, «живая» тишина. И Юрию Алексеевичу больше всего хочется, чтобы эта звенящая тишина никогда не сменилась мертвым безмолвием.

А. РЯБОШТАН.

Фото автора.

п. Гремучий

(АП)