Часто можно слышать от родителей, учителей и просто взрослых, что дети теперь «не те». Конечно, не те. Они знают значительно больше, чем мы знали в их возрасте. Сегодня у них рано пробуждается сознание, способность анализировать, сравнивать, доказывать, мыслить, спорить...

И это хорошо. Другой вопрос в том, что современные дети, к сожалению, рано узнают и то, чего бы им не следовало знать до поры до времени. С экранов телевизоров идет поток грязи, особенно в рекламах: кружевные прокладки, знаменитая перхоть, а чего стоят голые тела, «томящиеся» в саунах, ваннах, бассейнах, на пляжах? А передача «Дом-2»? Молодое поколение (11-15 лет) еще не умеет давать моральную оценку всему увиденному, но их уже познакомили с такими понятиями, как секс, проституция и др. Куда смотрит власть? Это ведь в ее компетенции – запретить!!! Как бы ни кричали некоторые, что цензура не нужна, что должна быть свобода слова, печати, телевидения, но хотя бы элементарный контроль государство должно осуществлять?!

Отсутствие контроля сразу же дает о себе знать. На любом уровне. Возьмем такой учебник, как русский язык. Уж он-то должен быть эталоном в мире учебников: учит великому и могучему. Вот «Русский язык» для 5 класса под редакцией В. В. Львова и С. И. Львовой. Открываем форзац учебника и видим правило переноса слов: слова переносятся по слогам. Это известно всем. И дается пример: вни-ма-ни-е. Что это? Ведь это грубейшая ошибка: так слово не переносится! Надо: вни-ма-ние! Ведь все знают: одна буква не переносится на другую строку! И это не описка, не опечатка, это дан образец переноса! Считаю, здесь стоит говорить о безответственности сотрудников Министерства науки РФ, рекомендующих данный учебник к изучению.

Или возьмем другой учебник для 5 класса – «Природоведение». Для чего, спрашивается, в теме «Клетки» пятиклашкам дается понятие о половых клетках, сперматозоидах и женских яйцеклетках? Можно же было перенести часть данного материала о клетках в раздел биологии 9-10 классов. Так нет, знайте об этом 11-12-летние. Ранние знания о сексе, половых клетках приводят к ранним бракам, появлению детей у девочек 11-15 лет, что впоследствии порождает безотцовщину и социальное сиротство, разводы, трагедии.

«Ужасает статистика разводов» – говорит уполномоченный по правам ребенка в Красноярским крае А. Д. Комович. Согласна с ней в оценке ситуации в крае (да и в стране в целом), но совершенно не согласна с градацией причин, которые, по ее словам, приводят детей в такое плачевное состояние: почему-то на первом месте стоит «правовая безграмотность граждан», а уж потом малообеспеченность и семейное неблагополучие. Что, наши родители так хорошо владели правовой грамотностью,  что это воспитало в нас выдержку и патриотизм, которые мешали влиянию Запада и которые помогли выиграть Великую Отечественную войну? Дело не в правовой безграмотности граждан, а в наличии в стране малообеспеченности, которая и ведет к «семейному неблагополучию» – вот корень зла, вот та социальная причина, из-за которой 16 тысяч детей в крае живет без попечения родителей. Они вроде бы и есть, но их нет.

Да, вроде все понимают, что ребенок должен расти в атмосфере любви и взаимопонимания. Но если в семье царит бедность, у большинства родителей нищенская зарплата, низкий уровень жизни, то отсюда «вырастает» жестокость, бездумное, спонтанное наказание детей родителями. Вот и толкает эта бедность – экономическая и духовная – наших детей в дома малюток, в детские дома, приюты, а родители опускаются в омут пьянства, разврата и наркомании, становятся преступниками.

Мы много говорим о реформах. Понятно, что реформа – это преобразование, изменение чего-либо, переустройство. Но она должна быть позитивной, вести вперед, к лучшему, а не к худшему. Такой нищеты в предреформенный период не было, я это точно знаю. Вот пример.

В начале 70-х годов, совсем еще молодая, я работала директором Таежнинской, тогда самой большой школы района: у нас обучалось 980 ребят. Это около 600 семей. А еще учителя, технический персонал… Работы и заботы хоть отбавляй! Но до сих пор помню случай, о котором хочу и вам поведать.

Прихожу в школу раньше всех, осматриваю классы, замки, розетки, лампочки… Вроде бы все на месте. Вот спортивный зал, вот актовый, а вот столовая. Вижу открытую дверь и понимаю, что кто-то свершил кражу. Выясняем, что украли 80 рублей (по теперешним временам деньги совсем малые, а тогда это была сумма). Да и дело-то не столько в деньгах, сколько в самом факте кражи. На первом же уроке уточнила, кто отсутствует в школе. Не раскрывая подробностей, скажу только, что остановились на четверокласснике.. назовем его Валера В. Вместе с классным руководителем пошли к нему домой. Вот тут-то и столкнулась я впервые с нищетой.

Дом-барак, четыре квартиры. Дверь в квартиру Валеры вся избита, половины досок нет. Проходим и испытываем настоящий шок: на двух кроватях, без матрацев и подушек, на каких-то лохмотьях спят Валера и его младшая шестилетняя сестра. Картина просто ужаснула. Разбудив Валеру, спрашиваем, почему он не в школе и не он ли взял деньги в школьном буфете? Ребенок даже не стал отпираться. На вопрос, куда же он их потратил, Валера спокойно, с какой-то обреченностью, перечислил: «Пять банок сгущенки, пять – тушенки, сестре – туфельки и гольфы, и две булки хлеба. Очень есть хотелось».

Как такое случилось? Оказывается, отец когда-то бросил детей и жену, забрав у них все, что смог. А мать с утра до вечера вынуждена работать в лесу, собирать живицу, предоставив детей самим себе. В тот раз я поговорила с Валерой, попросила больше не воровать, а если будет голодным, сказала, пусть лучше ко мне домой приходит.

Через два дня Валера пришел. «Можно, я поживу у вас? Я все-все буду делать, только давайте мне поесть. Не выгоняйте меня». И такая мольба была в глазах этого 11-летнего ребенка, попавшего в сложную жизненную ситуацию, что мы с мужем не отказали, тем более мать снова на неделю ушла собирать живицу, а сестренку забрали соседи.

Помню первый день. Мы втроем садимся за стол ужинать. Я сварила борща. Наливаю в тарелки, вынимаю из кастрюли огромную мясную кость, аппетитно дышащую горячим духом, и, неся ее на тарелке к столу, тихо говорю: «Ну, а это – Валере!». Я-то, грешным делом, имела в виду мужа Валеру, который строил железную дорогу Решоты – Богучаны, уходил на работу в 5 часов утра, допоздна работал, весь день перебиваясь сухими пайками. Думала, на трассе тяжело, пусть хоть дома хорошо поест. И совсем упустила, что мальчик-то тоже Валера!

— Это мне? – воскликнул Валера-младший.

От удивления его глаза сначала расширились, потом в них появился вопрос-страх: а вдруг не ему? И, решив, что все-таки ему, с восхищением и радостью раскинул руки, чтоб принять тарелку с мясом.

Мы быстро и понимающе переглянулись с мужем, и оба в один голос сказали:

— Конечно, тебе!

Не буду дальше утомлять читателя… Конечно, мать забрала через неделю ребенка домой. А потом мы, два директора – школы и химлесхоза (как не помянуть добрым словом Сергея Гавриловича Трифонова) – стали решать сложившуюся проблему. Выделили денежную помощь семье, помогли обустроить квартиру, скорректировали место и время работы матери… Как сейчас говорят: оказали семье адресную помощь.

Вот с той далекой поры я часто вспоминаю глаза голодного ребенка, огромные на худом лице, потухшие, безжизненные, ничего хорошего не ждущие от жизни, мрачные, раздавленные и униженные нищетой, уже чуть злые. Поэтому «высокий уровень бедности в районе», о котором говорят наши руководители – это уже не что иное, как нищета. И не избавиться сейчас от нее при помощи «точечной», адресной помощи, как раньше, как в случае с Валерой. Тогда это были единичные случаи, а сейчас, когда 3618 семей (в среднем это по 4-5 человек в семье) «имеют доход ниже прожиточного минимума», никакая адресная помощь не поможет. И если это понимают «верхи», то «там речей не надо тратить по-пустому, где надо власть употребить».

Родители и все взрослые должны понимать, что именно от них сейчас зависит, какой будет жизнь у ребенка, каким он станет. Прямо скажем, нам самим надо «самоочищаться». Слово-то какое появилось у меня. Пытаюсь найти его в словаре С. И. Ожегова, а его нет. Считаю нужным его пояснить: для начала убрать из речи мат, ругань, грубость, душевную лень, моральную грязь. За жизнь, как говорил Маяковский, «много грязных ракушек налипает нам на бока». Надо самим очиститься, перестать сквернословить, пить, употреблять наркотики. Это и есть «самоочищение». И главное: не быть «серыми мышками», «быдлом», «диким скопищем пьяниц» и даже «средним классом». Надо иметь свое человеческое достоинство даже иногда и в нечеловеческих условиях. Как писал А. И. Герцен: «Человек, дошедший до сознания своего достоинства, поступает по-человечески потому, что ему так поступать естественнее, легче, свойственнее, приятнее, разумнее».

Л. БУРЛАКА.

с. Богучаны