Понедельник, 18 Май 2015 12:10
Поговорим отец...
Жителю деревни Пинчуга, участнику Великой Отечественной войны Александру Дмитриевичу Левицкому было сорок, когда в 1965 году несчастный случай оборвал его жизнь. Десятилетний сын Коля тогда еще не мог осознать всей горечи потери, она пришла позже, с годами. Сейчас Николай Александрович старше своего отца на двадцать лет. И как бы ему хотелось, чтобы родной человек был рядом… Как бы ему хотелось сказать, что теперь-то он понимает, через какие нечеловеческие испытания прошел отец в войну, какую цену заплатил! Вот бы сесть рядом, плечом к плечу, налить сто грамм и выпить за Победу! И поговорить по душам – отец и сын…
Николай Александрович часто мысленно обращается к отцу с вопросами, глядя на его фотографии. Так случилось, что мирных снимков не так уж много, в основном – военные, с однополчанами, поэтому и спрашивает сын больше о войне: как тяготы переносили? как приказы исполняли? сейчас в дом придешь, обутки надо высушить где-то… а в окопах как? тут неделю поработал без перерыва, уже устал, а как там несколько лет? еще и пехота…
Немного знает Николай Александрович об отце. Когда тот был жив, он был мал, поэтому сильно и не прислушивался, когда, собравшись на какой-нибудь праздник у них дома, деревенские мужики, чаще всего вполголоса, а то вдруг переходя на повышенный тон, вспоминали не так далеко ушедшие военные годы. Да, не слушал тогда! Поэтому об основных вехах отцовской фронтовой биографии Николаю Александровичу рассказали документы (военный билет, наградные книжки, благодарности…), бережно хранимые сначала бабушкой, затем его мамой, а теперь и им самим.
– Ну что я знаю? Что призвали 6 июня 1943 года Богучанским РВК, образование – 2 класса, специальности не имел. Присягу принял 20 июля 43-го. И сразу на Курскую дугу попал. Старший брат отца, Андрей, еще в 40-м был призван в армию, с начала войны на фронте, в 43-м тоже в районе Курска воевал. Там и погиб. А отец в составе 1-го Белорусского дошел до Берлина, участвовал в его взятии. Домой вернулся в 1949 году.
Несколько лет назад по телевизору в краевых новостях показали сюжет про ветерана из Минусинска. И почудилось Николаю Александровичу, что узнал он в нем одного из парней с военной фотокарточки отца. Неужели однополчанин? Или нет? Ведь на фото – бравый парень лет двадцати, а в сюжете – дед далеко за восемьдесят! Долго вглядывался Николай Александрович в снимок, сопоставляя черты того, кто на нем рядом с отцом, и мелькнувшего в сюжете минусинского участника Великой Отечественной. А вдруг это один и тот же человек?! Конечно, в такую возможность верилось с трудом, но верить очень хотелось. Это же такая удача – поговорить с тем, кто знал отца, кто делил с ним шинель и солдатский паек, кто плечом к плечу шел военными дорогами…
Узнав в редакции телекомпании телефон героя сюжета и уточнив его имя-отчество, Николай Александрович позвонил. Очень волновался.
– Михаил Тимофеевич? – спросил, услышав на том конце провода мужской голос.
– Да, я.
О том, как объяснял, кто он такой, и с каким трепетом ждал ответа, Николай Александрович даже спустя время рассказывает с большим волнением. И до сих пор не может сдержать радостной улыбки, когда вспоминает, что ответил ветеран из Минусинска:
– Да, конечно, помню Саньку с Ангары! Немало поколесили с ним и с нашим генералом!
Как выяснилось потом, Михаил Булгаков и Александр Левицкий в конце войны служили у одного генерала: первый – водителем, второй – адъютантом.
А чтоб уже совсем рассеялись сомнения, что Санька с Ангары (ветеран не помнил фамилии однополчанина) и отец – один и тот же человек, Николай Александрович отправил на юг края фотографии из архива, где, по его мнению, был запечатлен и М.Т. Булгаков. К великой радости, тот данное предположение подтвердил.
– Газету минусинскую мне прислал, где про него написано. Он служил до 1952 года в Германии, а отец в 49-м демобилизовался. Мы, говорит, в отпуск с ним в 48-м ездили – он на Ангару, я к себе, потом обратно возвращались… В общем, интересная история получилась. Сейчас часто с дядей Мишей перезваниваемся, разговариваем, – рассказывает Николай Александрович. – 17 ноября он именинник был, поздравляли. В этом году 90 будет, дай Бог, и с юбилеем поздравим. Так-то он бодрый, давление только. Совсем недавно огород еще сам сажал. Ранение у него в легкое было в конце войны, дает знать.
И еще один эпизод вспоминает Николай Александрович, связанный с однополчанами отца. Как-то подошел к нему в поликлинике ЦРБ человек, спросил: «Левицкий?». Услышав утвердительный ответ, поинтересовался: «А кто тебе Сашка? Отец?». Оказалось, что служили с ним вместе. Поговорили о том, о сем, разошлись по своим делам. И вот до сих пор винит себя Николай Александрович, что не спросил у подошедшего ни как зовут его, ни адреса. А на одной из отцовских фотографий Николай Александрович вроде как нашел его, молодого:
– Немало в то время призывали из Богучан, может, и еще кто есть из района на снимке.
О многом сейчас хочется знать сыну ветерана Великой Отечественной. А еще хочется рассказать о том, что уже знает. Чтобы не было белых пятен ни в собственной памяти, ни в истории семьи, поселка, района… Потому что чаще всего хоть какие-то данные в военкоматах, Книгах памяти и т.д. есть, к сожалению, только о тех участниках войны, которые не вернулись с фронта: погибли в бою или умерли от ран в госпитале, пропали без вести… Правда, и в эти данные закрадываются ошибки, но все же… Тех же, кто пришел домой, как-то никто и не учитывал. Они вернулись к миру, труду, семьям, жили, как обычные люди, их было немало… Кто-то из них ушел из жизни рано, кому-то посчастливилось дожить до наших дней. Но только не так давно стали задумываться и их родственники, и добровольцы-краеведы, и представители различных районных, краевых структур и организаций, что эти люди – целый пласт почти вековой истории, и если не сейчас хотя бы по крупицам собрать все сохранившиеся сведения, то дальше уже ничего не исправишь…
Трофейный немецкий аккордеон – с ним отец не расставался до конца своих дней, два чемодана, тоже немецкие, военная пилотка – в ней отец вернулся с фронта, сумка походная, орденские книжки, благодарности, фотографии… Только став старше, Николай Александрович осознал, насколько ценные вещи хранятся в его семье. Ценные не по стоимости, а по своей значимости. Они – связующая нить с родным человеком. С тем миром, в котором он жил, теми событиями, которыми дорожил, и теми мыслями и воспоминаниями, которыми, наверное, хотел поделиться с сыном, когда тот повзрослеет…
– Чтоб сидеть, слушать, спрашивать – понятия не было в десять-то лет. Да и в двадцать думалось не о том. А тогда… Почти у всех отцы воевали, не видели в этом чего-то особенного. Если б сейчас, то, конечно, сидел бы, спрашивал, записывал… Дети и внуки пока тоже еще в том возрасте, что настоящее им ценнее, чем прошлое. И это правильно. Поэтому для меня важно собрать все крупицы об отце, чтобы, когда его потомки захотят узнать, каким был Александр Дмитриевич Левицкий, их дед и прадед, они смогли это сделать…
Светлана КУЧИНА.
п. Пинчуга
(АП)
Опубликовано в
Территория
Оставить комментарий
Убедитесь, что вы вводите (*) необходимую информацию, где нужно
HTML-коды запрещены