Четверг, 12 Февраль 2015 16:06
Нелегкий век Матрёны Петровны
К Матрене Петровне Першиной ангарцы относятся с почтением. Она – старейший житель поселка. По данным паспорта ей 92 года, сама же бабушка утверждает, что в документе допущена досадная ошибка, и на самом деле ей от роду 94 года.
Появилась на свет она в небольшой сибирской деревеньке, до которой цивилизация доходила с большим опозданием. В далеком 1920-м не выдавались документы, свидетельствующие рождение. Лишь в конторе (сельсоветов тогда не было) велась ведомость, что-то наподобие метрической книги, в которую и записывали сведения о родившихся и умерших. Через несколько лет здание сгорело. Тогда приехал какой-то чиновник заново составлять перечень.
— Мама и сказала, что я с 1922 года. Так и записали. В то время каждому родившемуся особого значения не придавали, много детворы у всех было. Только у моих родителей восемь детей народилось, двое маленькими померли.
Отец Матрены Петровны, Петр Семеневович Безруких, был инвалидом, в юношестве повредил руку. Но это не мешало ему работать в полную силу, обзавестись большой семьей. Голодом, говорит Матрена Петровна, при живом отце не сидели. Всегда в доме были хлеб, молоко, картошка. И мясо не считали за роскошь. Но и работать приходилось в полную силу.
— Жили неплохо, тут ничего не скажу. Родители всегда в полях пропадали, в колхозе. А меня на хозяйство оставляли, да с ребятней водиться, с четырьмя. Ой, надоели они мне! Все время просилась у мамы, чтобы она меня с ними не оставляла, а брала на жатву, работать в поле было в радость. Приходилось и пахать на лошадях. Тогда всех ребятишек кого боронить, кого на пахоту отправляли.
Света от ученья Матрена Петровна почти не увидела. Отдали ее в школу в 12 лет.
— Проучилась я сентябрь, а 1 октября умер отец. На этом вся моя грамота и закончилась. Читать-то не научилась, не то, что писать. Когда младшие сели за парты, я вместе с ними дома делала уроки, так и училась. Потом уже, замужней, немножко походила в ликбез.
После смерти отца еще долго не бедствовали. Амбары были заполнены. Хлеба было много, колхоз был крепкий, за трудодни получали хорошо.
С началом войны семья Безруких сильно поредела. Старшего брата Матрены Петровны, Ивана 1910 года рождения, и младших – Василия и Дмитрия, забрали на фронт.
— Я к тому времени уж замужем была. Будущий муж приехал с нашим родственником в деревню покупать корову. Но купил коня. Да поговорили они с моей мамой, сосватали, не видя меня. Потом явились на заимку, оттуда и увезли меня в Каменку Южноенисейского района – так и вышла я замуж. В 1938 у нас родился сын, он маленьким умер, в 1940 году у нас появился Юрий. Через два года Иван ушел воевать, на Ленинградском фронте стоял. Его двое братьев тоже прошли войну. А я дома с сыном на руках ждала. На супруга приходила похоронка. Поплакала, погоревала и уж было смирилась с мыслью, что осталась одна. А через шесть месяцев документ у меня отняли, сказали, что жив: не убило, а контузило. Его отряд ушел, а он лежал без памяти, потом попал не в свою часть, поэтому все так вышло. Вскоре получила от него письмо. А в сентябре 1944 и сам вернулся: рука подвешена, плохо видел, в спине осколки, ходил с тросточкой. Пришли и все его братья, правда, покалеченные. Из моих же никто не выжил. На старшего брата вроде приходила похоронка, а младшие будто и не воевали, и следа от них не осталось. Не нашли мы о них сведений и в «Книгах памяти». Но зато про Ивана есть информация. Правда, неверная. Написано, откуда призвался, на каком фронте погиб и где похоронен. Он еще жив тогда был, ох и бранился!
Страна в годы войны понесла большие потери, но жизнь после стала быстро налаживаться. Не теряли времени и Першины, рожали, как говорит Матрена Петровна, одного за другим.
— В 1946 родилась у нас Галя, в 50-м – Володя, в 54-м – Сергей. В 1962 году только когда зашевелился ребенок поняла, что снова беременна. Уж никак не думала, что я еще пригодна для этого дела. Так и появился у нас поскребыш, да такая ладненькая Наталья вышла! Сергей в школу пришел и всем сказал: «У нас мама девочку купила». Учительница не поверила, ко мне прибежала: «Вы чего ребенку-то наговорили?» Правду, говорю, сказала. Лет-то мне уже было порядком, поэтому никто и не верил. Да и сами мы руками разводили и переживали, что не подымем. Слава Богу, вырастили. Детки все учились хорошо, я горя с ними не знала.
Незадолго до рождения шестого ребенка Першины приняли решение перебраться в Богучанский район, поскольку в Каменке закрылся прииск, на драгу рабочие не требовались, всех распустили. Да и мужнин брат, приезжая в гости, все время подначивал: «Как тут можно жить, здесь ведь даже реки-то нет! Дети в лодках никогда не катались!».
— Позарились и на то, что в поселке была школа-семилетка, что здесь не придется детям по интернатам мотаться. Переехали, нам понравилось.
32 года назад Матрена Петровна похоронила Ивана Сидоровича. Воспоминания о нем остались в основном хорошие, хотя не скрывает, что после войны он вернулся совсем другим человеком, временами обижал ее недобрым словом – оно у него вырывалось, когда давало о себе знать эхо войны.
Не раз директор Ангарской школы Михаил Андреевич Лиханов расспрашивал женщину о супруге, о том, как жили раньше, каково сейчас, при каком правительстве что да как было.
— Не думали в деревнях малограмотные люди о правительстве, сами по себе жили: надо сегодня косить – едут, завтра скажут пахать – будут пахать. От хозяина в доме много зависело. С хорошим-то не пропадешь. Я не так давно от государства квартиру хорошую, теплую получила как вдова ветерана войны – чего плохого могу разве сказать? Все хорошие были. Тут недавно книгу о Сталине читала – там его во многом оправдывают, и как-то иначе уже думаешь о человеке, которого все боялись.
— А читать я очень люблю. Особенно про деревню. Сын Сергей собирается, бывает, в библиотеку, прошу его, чтобы взял мне что-нибудь о колхозах, о коммуне, о совхозах, да просто о людях из глубинки. Почитаешь и словно в том времени побываешь.
В весенне-летне-осенний периоды Матрена Петровна вся в хлопотах. В свои без малого 100 лет она управляется с рассадой. За посадку картошки, говорит, уже не берется, а вот за огурчиками, морковью, свеклой, помидорами ухаживает сама, никому не доверяет.
— Люблю работать в огороде. Сын все вскопает, польет, а остальное я сама. Правда, силы уже не те, нынче мало помидоров высадила, обычно по 160-200 корней, а тут всего 60. Потом солянину делаю, ведь всего в магазине не купишь, цены-то какие. Одному внуку, другому надо помидорок или огурчиков соленых дать. Как без огорода-то прожить? Это мое подсобное хозяйство. Кажется, что все, в этом году не буду ничего садить, не смогу, но весна приходит – и душа уже не на месте, все в земле покопаться манИт, и силы появляются.
Сейчас Матрена Петровна живет с сыном Сергеем. Часто из Кодинска приезжает дочь Наталья. Зовет жить к себе, но бабушка отказывается переезжать в многоквартирный дом, потому что там под боком нет огорода, только дача, а до нее еще надо добраться. В Богучанах живет сын Владимир, который тоже всегда справляется о здоровье мамы. Троих детей Матрены Петровны нет в живых.
— Внуки у меня есть, не так и много, но и немало… Нет-нет,… мало. Пятеро всего. Трое правнуков, еще один на подходе.
На здоровье, что удивительно для женщины таких лет, Матрена Петровна практически не жалуется.
— Внутрях ничего не болит. Сердце, врачи говорят, очень крепкое, как у молодой. Только ноги и спина подводят, да голова «крутится», ухудшается слух и зрение, но это от старости все. Иной раз думаю, вот-вот Бог меня приберет, мой черед пришел, ан нет, еще живу и еще. Моя мама-то на 101-м году умерла, десять лет у меня жила, под конец уже не видела ничего, но голова у нее всегда была ясная, много вспоминала, рассказывала про свое детство, про нас. Всю жизнь в колхозе работала, натружена вся, удивляюсь, как уж дожила до таких лет. И бабушка, мамина мать, тоже сто с чем-то прожила. Вот мы в нее такие крепкие и уродились. Бабушка все время говорила, что за отца живет, он рано помер. И мама за своего отца, наверное, жила, также и я с сестрой.
Все дело, считает Матрена Петровна, в генах и в душе, которая если и грешна, то в основном поневоле:
— Правильно питаться еще надо. Я только домашнее ем, то, что в огороде выросло. Лишнего нельзя. Всегда много ходила. И сейчас стараюсь побольше ногами передвигать. Только убила их как-то, совсем тяжко стало. Но не огорчаюсь. Старость-матушка ко мне пришла, встретить надобно с пониманием и понапрасну не нервничать.
Другого секрета в долголетии Матрена Петровна не видит.
Анастасия РЯБОШТАН.
Фото автора.
п. Ангарский
(АП)
Опубликовано в
Территория
Оставить комментарий
Убедитесь, что вы вводите (*) необходимую информацию, где нужно
HTML-коды запрещены